Больные рандомизированно (с использованием последовательности случайных чисел, полученных с помощью ППП Statistica 6.0) были распределены в две терапевтические группы. В первой проводилась терапия пролонгированной формой рисперидона, во второй — оланзапином.
У пациентов, распределенных в первую терапевтическую группу, в течение 2-недельного периода включения прекращалась терапия любым антипсихотиком, кроме рисперидона. Пациентам, ранее принимавшим другой антипсихотический препарат, рисперидон назначался перорально в дозах от 2 до 6 мг в сутки. Больные продолжали получать пероральный рисперидон (2-6 мг) в течение первых 3 недель в начале 12-месячного периода исследования. При обострении симптоматики дополнительно допускался временный прием перорального рисперидона. Инъекции препарата проводились 1 раз в две недели. Исследователь мог скорректировать дозу пролонгированного рисперидона в любой момент, когда считал это необходимым.
Во второй группе лечение оланзапином начинали с 5 мг в сутки с постепенной отменой предыдущей терапии и наращиванием доз в течение 2 недель до необходимой, но не превышающей 20 мг в сутки. Препарат мог назначаться однократно в сутки, либо делиться на два приема. Перевод больных на данные виды терапии с предшествующих антипсихотических препаратов осуществлялся с учетом аминазиновых эквивалентов
(Мосолов С. Н., 2002), в дальнейшем исследователь мог скорректировать дозу в любой момент, когда считал это необходимым.
В исследовании разрешалось применение бензодиазепинов (диазепам, лоразепам, феназепам, нитразепам), которые назначались симптоматически для купирования выраженного психомоторного возбуждения и бессонницы; корректоров нейролептической терапии (тригексифенидил), которые применялись в случае возникновения экстрапирамидных побочных эффектов; антидепрессантов и нормотимических средств при развитии аффективных расстройств.
Эффективность препаратов оценивалась с использованием валидизированной отечественной версии Шкалы позитивных и негативных синдромов (PANSS) (1) и Шкалы общего клинического впечатления (CGI). Оценка динамики психопатологической симптоматики по шкалам проводилась до терапии, а также на 5, 9,13, 25, 37 и 53 неделях лечения. Отдельно анализировался когнитивный фактор PANSS, включающий четыре симптома — концептуальная дезорганизация (Р2) (специфические нарушения мышления), нарушение абстрактного мышления (N5), дезориентация (G10), нарушения внимания (G11), которые были определены как достаточно валидная прогностическая оценка глобального когнитивного функционирования при шизофрении. Данный когнитивный фактор статистически значимо коррелировал (г=0,55, р<0,001) с выполнением двух нейропсихологических тестов — Continuous Performance Test, Wisconsin Card Sorting Test (Rodrigez-Gimenez R. et al., 2007).
Сравнительная оценка общей эффективности препаратов проводилась путем подсчета числа респондеров терапии, к которым относились больные в течение лечения, ответившие на терапию антипсихотиками не менее чем 20% редукцией суммарного балла по шкале PANSS, а также по оценке параметра «прерывания приема препарата по любой/всем причинам». Также оценивалось соответствие критериям ремиссии до начала исследования, на 3,6,9 и 12 месяцах исследования. Существующие современные критерии основаны на оценке выраженности восьми показателей шкалы PANSS и включают бред, расстройства мышления, галлюцинаторное поведение, необычное содержание мыслей, манерность и позирование, притупленный аффект, социальную отгороженность, нарушение спонтанности и плавности речи. Для верификации ремиссии у пациента все эти симптомы должны полностью отсутствовать или быть очень слабо выражены (1-3-й уровень по шкале PANSS) на протяжении 6 месяцев (Andreasen N. С. et al., 2005).
Безопасность препаратов и побочные неврологические эффекты оценивались посредством регистрации всех неблагоприятных явлений, возникших в ходе исследования, а также с помощью Шкалы Симпсона-Ангуса (SAS) (Simpson G. М., Angus J.W. S., 1970).
Оценка социального функционирования проводилась с использованием Шкалы социального и личностного функционирования (PSP) до начала лечения, на 3, 6, 9 и 12 месяцах терапии. Данная шкала позволяет оценивать 4 основных области социального функционирования («социально полезная деятельность», «отношения с близкими и прочие социальные отношения», «самообслуживание», также «беспокоящее, т. е. нарушающее спокойствие окружающих и агрессивное поведение»), с последующей интегративной оценкой показателей в баллах (Morosini Р. L. et al., 2000).
Комплаентность пациентов, получавших пролонгированный рисперидон, оценивалась по контролю посещаемости инъекций. Больные, пропустившие две инъекции подряд, исключались из исследования. В группе больных, получавших оланзапин, производился учет блистеров с препаратом. Пациенты, пропустившие прием более 5% таблетированного препарата с момента последнего визита, исключались из исследования.
Статистический анализ проводился с использованием ППП Statistica версия 6.0. Межгрупповые статистические различия для количественных данных, выраженных в абсолютных значениях, имеющих нормальное распределение и равные дисперсии, рассчитывались по t-критерию Стьюдента для независимых групп, если данные условия применимости не выполнялись или данные были качественными порядковыми — с помощью U-критерия Манна-Уитни, для относительных величин — по критерию Фишера. Пропущенные данные замещались методом LOCF (продвижение последнего доступного наблюдения). Для оценки параметра прерывания терапии использовался анализ выживаемости с применением F-критерия Кокса. Для исследования взаимосвязи между переменными использовался ранговый коэффициент корреляции Спирмена.