Известно, что различные лечебные остеопатические техники направлены на включение механизмов вегетативной регуляции и реализуют свои терапевтические эффекты через дугу автономного рефлекса. Поэтому существует прямая связь между результатами классического остеопатического лечения и пониманием функциональной значимости вегетативной нервной системы [Ерофеев Н. П., 2009]. На рис. 23 представлены связи вегетативной нервной системы.

Многочисленные эпидемиологические исследования [Вейн А. М., 2003] показали, что в популяции вегетативные нарушения, начиная с пубертатного возраста, встречаются в 25—80% наблюдений, в том числе и у людей, считающих себя практически здоровыми. Вместе с тем вегетативная патология достаточно редко проявляется в качестве самостоятельных заболеваний [Вейн А. М., 2003]. Дисфункции же вегетативной нервной системы рельефно проступают практически при всех видах патологии у человека. В одних случаях нарушения деятельности ВНС проявляются в качестве ведущего фактора, доминируют в манифестации заболевания, в других — возникают вторично в ответ на повреждение любых систем и тканей организма [Ерофеев Н. П., 2008].

Учение о регуляторной связи нервной системы и внутренних органов связано с деятельностью К. М. Быкова (1886—1958). Развивая идеи И. П. Павлова, он создал учение о кортико-висцеральных соотношениях. Целью кортико-висцеральной теории было выяснение механизмов влияния коры головного мозга на работу внутренних органов. К. М. Быков с коллегами доказали принципиальную возможность образования условных рефлексов внутренних органов, или, говоря иначе, доказали связи коры большого мозга с деятельностью почек, печени, селезенки и других органов, а также выяснили функциональные свойства этих условно-рефлекторных процессов; исследовали передачу сигналов, идущих от внутренних органов к коре и обратно, т. е. установили внутренние рецепторы, проводящие пути и их представительства в мозговой коре; расшифровали центральные механизмы условно-рефлекторной деятельности внутренних органов и корковых влияний на общие функции организма [Риккль А. В., 1961]. Кортико-висцеральная теория объяснила и механизмы передачи импульса от коры к внутренним органам, в рамках этой теории сложились четкие представления о двойном (нервном и гуморальном) корковом контроле за работой органов [Быков К. М., 1954; 1958].

Кроме этого, К. М. Быков совместно с И. Т. Курциным разработал особую теорию кортико-висцеральной патологии. Согласно этой теории, возникновение и развитие ряда заболеваний внутренних органов связаны с первичным нарушением высшей нервной деятельности, которое может произойти в результате нарушения экстеро- и интерорецептивной сигнализации [Ерофеев Н. П., 2009]. В основе этого нарушения лежит функциональное ослабление корковых клеток из-за перенапряжения силы и подвижности нервных процессов, особенно процесса внутреннего торможения. Вследствие этого происходит расстройство функциональных взаимоотношений между корой больших полушарий и подкорковыми образованиями, что вовлекает в сферу патологического процесса весь комплекс вегетативных и соматических функций [Быков К. М., Курцин И. Т., 1960]. По мнению К. М. Быкова и И. Т. Курцина, при кортико-висцеральной патологии возникает циклический процесс: с одной стороны, к органу от мозговых центров направляются импульсы, изменяющие его функцию, трофику, кровоснабжение, а с другой — в мозговые центры идут импульсы, усиливающие их патологическую активность. Такое нарушение работы организма может закрепляться и поддерживаться при помощи механизмов условного рефлекса. В рамках концепции кортико-висцеральной патологии нарушения работы организма рассматриваются как имеющие психотропный характер, т. е. складываются иные представления о висцеральном патогенезе [Быков К. М., 1954].

КОРА ГОЛОВНОГО МОЗГА

Рис. 23. Связи вегетативной нервной системы (по A. Lignon, 1989)

Сегодня особый интерес для остеопатической практики представляет учение о трофических факторах [Lewin G. R., Вагde Y. А., 1996]. Данное учение может служить полезным вектором для разработки новых приемов остеопатического лечения [Ерофеев Н. П., 2008; 2009].

Нейротрофины — семейство регуляторных белков нервной ткани, которые синтезируются нейронами, а также клетками микроглии и глии, и способствуют пролиферации, дифференцировке и поддержанию жизнеспособности и функционирования периферических и центральных нейронов. При этом используется аутокринный и паракринный механизмы регуляции [Levi-Montalcini R., 1987; Yuen Е. С., Li Y., Howe С. L., 1996]. Синаптический спраутинг обеспечивает «реусиление» существующих нейрональных токов и образование новых полисинаптических связей [Kang Н., Schuman Е., 1995], а также пластичность нейрональной ткани и формирует механизмы, участвующие в восстановлении нарушенных неврологических функций [Johansson В. В., 2000].

Фактор роста нервов (NGF) усиливает рост и поддерживает жизнедеятельность чувствительных мелких клеток спинальных ганглиев и постганглионарных (эффекторных) симпатических нейронов. Таким образом, остеопатические техники на ВНС включаются в управление входящими (сенсорными) и выходящими (двигательными) сигналами. Эти химические нейротрофические факторы (остеопатические воздействия) обеспечивают взаимодействие между множеством нервных и ненервных клеток, а значит, контролируют гомеостаз. Остеопатические техники активизируют нервные клетки, заставляя их завязывать новые связи и «выкачивать» нейротрофины — субстанции, включающие пусковые механизмы внутриклеточной подвижности, побуждающие к активации внутриклеточные молекулярные машины (динеины и кинезины) [Ерофеев Н. П., 2009]. Нейротрофины стимулируют не только деятельность нервных клеток ВНС, но и нервную систему в целом, обеспечивают нормализацию кровообращения и, как следствие, прилив энергии в мозг. Все остеопатические манипуляции на ВНС способствуют улучшению микроциркуляции крови, усиливают лимфатический дренаж. В итоге остеопатические лечебные воздействия насыщают кислородом и восстанавливают соединительные ткани организма, повышают содержание в организме гормона роста, подавляют болевые ощущения, способствуют выработке серотонина и нейротрофинов, стимулирующих работу мозга [Ерофеев Н. П., 2009].