Для выявления факторов, значимых для прогноза эффективности терапии агомелатином, все больные были разделены на подгруппы респондеров, ремиттеров и нонреспондеров. В этих подгруппах в сравнительном аспекте анализировалась прогностическая значимость всех социодемографических и клинических показателей. Те показатели, которые в подгруппе нонреспондеров отличались от подгрупп респондеров или ремиттеров статистически значимо (р≤0,05) или с тенденцией к статистической значимости, приведены в таблице 6.
Как показал проведенный анализ, в подгруппах респондеров и ремиттеров оказались больные более молодого возраста, чем в подгруппе нонреспондеров. Кроме того, интересными представляются установленные различия в величине суммарного балла и отдельных пунктов ШГ среди больных с положительным эффектом терапии и у нонреспондеров. Так, у больных с положительным эффектом терапии более низким оказался исходный суммарный балл ШГ и баллы пунктов „депрессивное настроение», „заторможенность» и „работоспособность и активность», что определяет большую эффективность агомелатина у больных с меньшей тяжестью депрессивной симптоматики. Все эти признаки в целом совпадают с общими предикторами эффективности любой антидепрессивной терапии. Наличие ранней и средней бессонницы было более характерно для респондеров, чем для нонреспондеров.
Суммарный балл ШГ через неделю терапии был статистически достоверно (р<0,001) более низким у респондеров и ремиттеров по сравнению с нонреспондерами. Кроме того, у тех больных, у которых отмечалась редукция суммарного балла ШГ на 20% (20% респондеры) в первую неделю терапии, в большинстве случаев достигали ремиссии (15 из 18 больных, р≤0,05). Эти данные дают основания предполагать, что положительный терапевтический эффект курсовой терапии агомелатином чаще достигается у тех больных, у которых в первые недели лечения отмечается быстрая редукция симптоматики.
Прогностически благоприятными оказались также такие факторы, как диагноз ДЭ и АТ, что согласуется с приведенными выше результатами, показывающими высокую эффективность агомелатина в этих клинических субпопуляциях больных.
Отсутствие маний в анамнезе было более характерно для подгруппы ремиттеров по сравнению с нонреспондерами. Эти различия имели тенденцию к достоверности, что позволяет оценивать биполярность как прогностически неблагоприятный фактор для эффективности агомелатина.
Таким образом, предикторами эффективности терапии агомелатином являются более молодой возраст пациентов, меньшая тяжесть депрессивной симптоматики, эффективность терапии в первые недели лечения, наличие выраженных расстройств сна (ранняя и средняя инсомния), диагноз первичного депрессивного эпизода, атипичная структура депрессии, отсутствие фаз маниакального полюса в анамнезе.
Нежелательные явления
Нежелательные явления в процессе исследования наблюдались у 16 (28,6%) больных (табл. 7). Среди них связь с препаратом оценивалась как вероятная у 12 (75%). Чаще всего (у 6 больных — 10,7%) наблюдалась сонливость в первые недели терапии, которая в большинстве случаев (у 4 больных — 66,6%) разрешилась самостоятельно. У 2 (33,4 %) доза агомелатина была снижена с 50 мг/сут до 25 мг/сут. У 6 больных (37,5%) с НЯ, вероятно связанными с приемом агомелатина, препарат был отменен. У 2 из этих 6 больных наблюдалась инверсия фазы, которая является прямым противопоказанием к продолжению терапии любым антидепрессантом. В целом, переносимость препарата была очень высокой.
